Айн рэнд философия. Философия объективизма айн рэнд. Не богом единым

На самом деле, я думаю, что по той же причине, по которой и все остальные должны читать Айн Рэнд. Русские в этом смысле ничем не отличаются от остальных, хотя я и буду говорить о том, что в некоторых аспектах вам, возможно, Айн Рэн нужнее, чем нам в Америке, но в любом случае читать Айн Рэнд должны все. И я хочу сосредоточиться... Конечно, можно очень много всего сказать на эту тему, и мы можем обо многом поговорить, когда дойдём до объективизма, до идей Айн Рэнд, до её философии. Но я хочу сосредоточиться на двух элементах. Один - это то, почему вы должны читать Айн Рэнд для себя, как индивидуум, для своей собственной жизни. А второй - это то, почему нужно читать Айн Рэнд, если вы хотите улучшить политическую систему, если вы хотите улучшить общество, если вы хотите жить в лучшем мире. Итак, это, конечно, не два совсем различных вопроса, они очень тесно связаны, и мы увидим, как они связаны. Но я хочу сосредоточиться на этих двух, и, опять же, тут многое можно будет обсудить, и я уверен, что мы этим займёмся, когда придёт время вопросов после лекции.

Итак, почему нужно читать Айн Рэнд для себя как для индивидуума? Айн Рэнд бросает вызов самой сути этики и морали, которая существует на Западе и на Востоке как минимум в последние 2000 лет. Она оспаривает сами идеи, которым нас учат с ранних лет наши мамы, проповедники, священники, учителя. Она бросает вызов той идее, которая является огромной частью западной культуры с момента возникновения христианства: идее, что жизнь индивидуума имеет смысл только в той мере, в которой он служит другим, что мораль, этика, сама идея добра, благородства, добродетели, справедливости - это концепты, которые связаны с тем, как мы относимся к другим людям, что мораль в общем и целом - это просто учебник по тому, как вести себя с другими людьми. А как нам нужно относиться к другим людям? Нас учат, что нужно жертвовать собой ради них, ставя свои интересы на последнее место, а их интересы - на первое. Я вырос в правильной еврейской семье, и моя мама всегда говорила мне: «Думай о себе в последнюю очередь, а о других людях - в первую». Конечно, она на самом деле не это имела в виду, потому что ни одна мать не имеет этого в виду, но это то, что мы все говорим своим детям. Мы учим их на примере историй о великих жертвах и благородстве жертвы, благородстве пожертвования своей жизнью, своим имуществом ради других людей. Нас учат с юных лет тому, что это хорошо, правильно, справедливо и благородно.

И Айн Рэнд говорит: почему? Это очень простой вопрос - почему? Почему жизнь - это самопожертвование? Почему жизнь - это про других людей, а не про себя самого? Почему моя жизнь как индивидуума не так важна, как ещё чья-то жизнь? Почему моя жизнь менее важна? Разве мы не должны выяснять, как жить настолько хорошо, насколько это возможно, вместо того, чтобы выяснять в некотором смысле, как умереть по какой-то внешней причине или как преуменьшить своё ради других людей? То есть она отвергает моральные принципы, которые называются альтруизмом. И не она придумала этот термин, его ввёл в XIX веке философ по имени Огюст Конт, и оно означает «другизм», то есть ставить благополучие других выше своего собственного. Он вообще говорил о том, что если ты хочешь поступить нравственно, этически правильно, то никогда не думай о том, какая для тебя выгода в твоём поступке. Если даже оказание помощи другим делает тебе лучше, то, как только ты думаешь «Это сделает мне лучше», это уже не считается нравственным поступком, потому что ты вообще не принимаешься в расчёт. Айн Рэнд отвергает такое понимание нравственности и предлагает альтернативные моральные принципы. И в этом смысле она воскрешает, если угодно, античную традицию нравственности, традицию, которая восходит к Аристотелю. Это традиция, которая говорит, что нравственность - это не про самопожертвование, вообще не про других людей, а про себя самого. Моральные принципы - это то, что делает твою жизнь как индивидуума наилучшей жизнью, которой она может быть, наиболее привлекательной, наполненной, процветающей жизнью, которая только возможна, наиболее счастливой жизнью, которая возможна. Аристотель использовал греческое слово εὐδαιμονία, эвдемониа, которое примерно переводится как счастье или процветание как цель жизни. И тогда нравственность и вообще всё поле этики должны стать наукой, настоящей наукой, которая научит нас, как добиваться успеха в жизни, как научиться жить хорошо. Потому что человек не рождается с этим знанием, мы не знаем, как жить хорошо, мы должны этому научиться. Мы вообще ничего как следует не знаем. Это и отличает человека от представителя любого другого вида. У них есть генетически заложенная программа, благодаря которой они в точности знают, как питаться, как охотиться, им не нужна одежда, не нужно строить здания, они просто инстинктивно знают всё, что нужно. Но мы, люди, не знаем всех этих вещей, нам приходится им учиться, нам приходится выяснять, как это работает. Так что нам нужно выяснить - и это то, чем занимаются все философы, то, зачем нам вообще нужна философия, - что такое хорошая жизнь, и как её достичь, и существуют ли объективные критерии того, что ведёт к хорошей жизни, а что ведёт к плохой жизни, что ведёт к счастью, а что - к катастрофе и страданиям. Айн Рэнд считает, что такие критерии точно существуют. Если изучать историю, если смотреть на людей вокруг, если набираться жизненного опыта, то становится понятно, что определённые действия, определённые ценности хороши для людей, а определённые действия и ценности - нет.

Итак, я не буду здесь углубляться в тонкости всей нравственной теории, но важно понимать, что моральные принципы Айн Рэнд имеют отношение к тебе, к ценности твоей жизни и к достижению наилучших результатов в своей жизни. Но она имела в виду определённые объективные принципы, которые приведут человека к достижения этой цели. Она не субъективист в философском смысле. Она не говорит о том, чтобы использовать свои эмоции и капризы для того, чтобы выбрать, что хорошо для человека, а что нет. Она определяет самую важную ценность для человека, самую важную ценность, являющуюся инструментом, который позволяет нам выживать, процветать, жить, творить. Что же это? Что позволяет нам иметь одежду, охотиться, чтобы иметь пищу (нужно же охотиться, чтобы добывать пищу) и... Что позволяет нам создавать компьютеры и делать все те фантастические вещи, которые нам доступны? Что является уникальным свойством человека, позволяющим ему создавать все ценности, которые мы имеем? Если так посмотреть, то мы же довольно жалкие животные. Мы слабые, медленные, у нас нет когтей, у нас нет клыков. Попробуйте-ка угнаться за буйволом и схватить его зубами - вы не сможете этого сделать. Нам приходится планировать, выстраивать стратегию, делать ловушки, создавать оружие, что означает, что нам нужно использовать что? Знание. Значит, мы должны использовать наш мозг. Что является уникальным свойством человека, нашего вида, всего, что мы создаём, всего, что мы делаем, это то, что всё это возникает в человеческом мозге. Соответственно, разум, способность быть разумным, способность мыслить рационально - это самая важная ценность и наша главная добродетель.

Итак, для Рэнд, если свести её нравственную теорию, её этические идеи к одному принципу, к одной заповеди (она была бы в ужасе - в этике не может быть заповедей, да), то это будет: думай, используй свой мозг, выясняй, думай, думай, думай. Всё остальное в её системе моральных координат, всё остальное в её моральном кодексе - это производные от идеи использования своего разума. Не потакай капризам и эмоциям - это приводит к несчастьям. Любой, у кого есть жизненный опыт, знает об этом. Разум - вот что позволяет нам получать различные ценности. Не то чтобы эмоции - это плохо. Множество раз люди рисовали карикатуры на Айн Рэнд, где изображали её холодной и безэмоциональной. Эмоции - это замечательно, как видите, я и сам очень эмоциональный парень. Эмоции - это то, как мы получаем опыт в жизни, как мы испытываем радость и то самое счастье, которого стремимся достичь. Так что эмоции важны, просто они не являются инструментом познания. Они имеют отношение непосредственно к тебе большее, чем ко всему остальному, но при этом они не являются инструментом принятия решений Итак, для Рэнд, повторюсь, нравственность сводится к размышлению, к использованию разума для получения ценностей, для достижения своих целей, своего счастья.

Итак, почему это важно? Что ж, это важно потому, что никто на самом деле с самого начала времён, если не считать нескольких исключений тут и там в истории философии, не формулировал эгоистический моральный кодекс, моральный кодекс, сосредоточенный на процветании, на индивидуальном счастье и индивидуальном успехе. Все остальные философы, даже по-настоящему хорошие, принимали христианскую мораль такой, какой она была, принимали идею благородства и добродетельности самопожертвования, важности других, а не себя. Так что она была первым и, я думаю, наиболее значительным защитником нравственности эгоизма. Если вы цените свою жизнь, цените своё счастье, если вы хотите быть успешным в жизни, вам нужно читать Айн Рэнд. Она пишет об этом в романе «Атлант расправил плечи», но не только, ещё в своих эссе, у неё есть книга под названием «Добродетель эгоизма», не знаю, переведена ли она на русский. Может быть, да, может быть, нет. ОК. Она есть на русском? ОК.

Вот почему это важно для вас, для вашей жизни, для того, как вы воспринимаете жизнь. Это знание, как сделать свою жизнь лучше и как жить лучшей жизнью, как достичь счастья и самоуважения, которое вы можете получить из её книг. Но Айн Рэнд важна и в политическом смысле. Политика этатизма, мир этатизма, будь это социализм, фашизм, или любая переходная форма, или просто разные вариации этатизма, все они опираются на специфический этический кодекс и все они принимают как данность то, что вы согласны в некотором роде с христианской нравственностью самопожертвования. Они все дальше играют с тем, ради кого вы должны приносить себя в жертву. В христианстве важнейшая жертва - это жертва Богу, но в то же время надо и приносить себя в жертву соседу. Маркс требует, чтобы вы жертвовали собой ради пролетариата, ради группы, ради определённого коллектива, который существует вот здесь, наверху. Гитлер требовал жертв ради расы, опять же, ради определённого коллектива. Но принцип всех этатистов, всех националистов, всех людей, которые хотят контролировать вашу жизнь, состоит в том, что это ваша обязанность и ответственность - жертвовать собой ради чего-то, подставьте необходимое, что ваша жизнь на самом деле вам не принадлежит, что она принадлежит какой-то другой группе, будь то государство, церковь, племя, фюрер, Папа, это уже неважно. Этот принцип один для всех. И они всегда используют один и тот же язык: общее благо, общественные интересы, матушка Россия, матушка Америка - нет никакой разницы. Это всегда разные способы сказать одно и то же: ты не имеешь значения, а группа - имеет. А поскольку группа не может говорить, ей нужен лидер. И выбирает ли она его на демократических выборах или этот лидер просто возникает сам по себе, не имеет большого значения - группе нужен лидер, они выступают за своего лидера, а твой долг - это делать то, что требует от тебя группа.

Чтобы оспорить это, человеку нужно, на мой взгляд, предложить альтернативный этический кодекс. Нельзя просто сказать: «Хотелось бы быть свободным и иметь права». Если ты всё ещё принимаешь идею о том, что твоя жизнь, твоя цель, твоя нравственность требует того, чтобы служить другим, тогда на чём же будет основываться эта свобода? Нельзя просто начать, на мой взгляд, с идеи принципа ненападения - никто не примет ваш принцип ненападения. Вам известно о принципе ненападения? Его отправная точка - это отсутствие силы, отсутствие насилия, принуждения. И я в это верю, потому что принуждение - это плохо. Но если я верю, что моя... Если вы верите в то, что цель вашей жизни - служить вот тем людям, то почему я не могу принудить вас служить им? Это сделает меня лучше и им тоже сделает лучше: я поступлю нравственно, а они получат то, чего раньше не имели. Заберите мои деньги, отдайте их им, заберите мою свободу - моральные принципы это одобряют. И я не понимаю - почему? Этатизм доминирует, он растёт, несмотря на все успехи свободы, на все достижения прав человека там, где это испробовали, все успехи капитализма там, где это испробовали, всё всегда снова отклоняется в сторону этатизма. Я живу сегодня в Америке. Мы были свободны 150 лет назад. С того момента мы становимся всё менее, и менее, и менее, и менее свободны. Мы всё ещё свободнее, чем Россия, но мы идём в неверном направлении, и неважно, кто выигрывает какие выборы, неважно, демократ ты или республиканец: всё, что они делают, это усиливают государство и стараются контролировать нашу жизнь тем или иным способом.

Почему это так? Не потому, что капитализм провалился, не потому, что есть экономические проблемы. Капитализм имеет огромный успех повсюду, где применяется, в той мере, в которой он применяется. Причина в том... Причина глубже, и она касается морали. Причина в том, что все мы воплощаем в жизнь идею, что наша жизнь на самом деле не принадлежит нам самим, что мы должны жертвовать собой, и мы голосуем за лидера, который позволит нам жертвовать собой более эффективно, более продуктивно, что бы это, чёрт возьми, не значило. Но мы не ставим под сомнение само представление, не бросаем вызов самой идее. А я думаю, что как раз этому и нужно бросить вызов. Идея, которая была у отцов-основателей, состоит в том, что твоя жизнь принадлежит тебе. Почему она принадлежит тебе? Потому что, как учит нас Рэнд, в нравственном смысле наша цель в жизни - это наш успех и наше счастье. Мы как индивидуумы являемся единицами, а не мы как группа являемся одной единицей. Итак, принцип свободы должен быть основан на принципе индивидуализма, а принцип индивидуализма должен быть основан на моральном кодексе индивидуализма. И нет никакого другого морального кодекса индивидуализма, кроме того, которому нас научила Айн Рэнд. Ничто в мире больше не представляет из себя моральную основу индивидуализма. Многие теории пытаются смешать всего понемногу, чтобы права и свободы были здесь, сверху, а коллективная нравственность вот здесь, внизу. И что же получается? Это не работает. Заметьте, что коллективисты, моральные коллективисты в итоге не заботятся о том, как себя чувствует группа, коллектив, их не интересует коллектив. Что же их в конце концов интересует? Их интересует то, чтобы лучшие были сбиты с ног. Они не заботятся о том, насколько хорошо каждому человеку.

Я приведу простой пример. Кто больше вложил в благосостояние человечества, в преодоление бедности, в успешность жизни - Билл Гейтс или Мать Тереза? Кто сделал больше для того, чтобы человечество победило бедность - Билл Гейтс или Мать Тереза? Билл Гейтс, конечно, на порядки, в тысячи раз, в миллионы раз больше. На планете нет практически ни единого человека, которого бы не затронула деятельность Билла Гейтса, чья жизнь не стала бы лучше в какой-то мере благодаря Биллу Гейтсу. Мать Тереза спасла несколько тысяч людей от смерти, но затем она оставила их в бедности, потому что она не верила в то, что им можно дать возможность подняться. Билл Гейтс изменил мир, миллиардам людей стало лучше жить. Стоило бы ждать того, что Билл Гейтс будет героем, святым, что мы будем устанавливать его статуи и называть его именем улицы. Но нет: пока он в «Майкрософт», он злодей. А почему он злодей? Потому что он зарабатывал деньги, помогая другим людям, он себе лично заработал 70 миллиардов долларов. То есть тот факт, что он сделал жизнь людей лучше, не волнует коллективистов, значение имеет только то, что он сам получил от этого выгоду. И когда же Билл Гейтс стал немного лучше, когда он начал нам нравиться? Когда он покинул «Майкрософт», создал благотворительный фонд и стал жертвовать свои деньги. О, теперь мы его любим. Всё равно не очень любим, потому что он живёт в своё удовольствие в огромном доме, ездит на красивой машине, летает на частном самолёте. Но мы уже лучше к нему относимся, чем когда он работал в «Майкрософт», потому что теперь он не зарабатывает деньги - упаси Боже, чтобы вы зарабатывали деньги, - теперь он отдаёт свои деньги другим. Итак, как же сделать из Билла Гейтса святого? Я ещё не обсуждал это с Папой, но, думаю, должно сработать. Пусть раздаст всё, переедет в палатку, и ещё желательно, чтобы он верил хоть чуть-чуть, чтобы немного страдал. Вот тогда мы будем его обожать.

Я считаю, что это нездоровая ситуация, нездоровая культура, раз в ней создание, построение, производство вещей воспринимается с недоумением с точки зрения морали. Никто не заботится о том, было ли сделано что-то плохое. Но раздавать что-нибудь своё - это хороший поступок, даже учитывая то, что всей этой благотворительностью Билл Гейтс не коснётся стольких людей, скольких он затронул, работая в «Майкрософт». Если верить в такую нравственность, то что нужно сделать с Биллом Гейтсом? Нужно обложить его налогами, нужно его контролировать, и что же плохого в том, чтобы его принуждать, кого это заботит? У него есть 70 миллиардов долларов - он может себе позволить раздать 35 из них. И вообще, он слишком мало занимается благотворительностью, надо сделать так, чтобы он занимался ей больше, так что лучше всего отнять у него деньги с помощью налогов, а потом использовать вместо него. Обоснование всегда именно такое: ты недостаточно помогаешь бедным, мы заберём у тебя деньги, чтобы помогать бедным.

Итак, свобода должна основываться на базе нравственного индивидуализма, иначе она долго не продержится. Ошибка, которую допустили основатели Америки, ну, не ошибка, потому что я не знаю, как сделать лучше, скорее, трагедия создания Америки заключается в том, что у них не было нравственного основания. Они построили потрясающую политическую систему на песке, на моральном кодексе, который принципиально противоречит этой политической системе. А в конце концов мораль побеждает политику, так происходит всегда. Итак, если мы хотим изменить мир, нам нужно философское обоснование для принципа непринуждения, ненасилия, которое я вам сейчас представлю. Ну, некоторые наброски к этому обоснованию. Нам нужен моральный кодекс, нам нужно бороться за эту новую нравственность. Что будет философским обоснованием для принципа ненападения? Если мы верим в то, что цель жизни - это наше собственное счастье, а способ достижения успеха для человека - это использование разума, то что же является врагом разума? Что делает мышление бессильным, что делает мышление невозможным, что является антонимом использования мозга? Сила, принуждение. Если я приставлю вам к голове пистолет и скажу: «Отныне 2+2=5, или я тебя пристрелю», вы ничего не сможете сделать. Вы не сможете построить мост, построить здание, запрограммировать компьютер. Мышление заканчивается. Сила, насилие - это враги мысли, разума, а следовательно, враги человеческой жизни, поэтому их нужно запретить, поэтому нам нужна такая политическая система, в которой не будет насилия. Именно из-за ценности разума насилие должно быть запрещено, из-за ценности жизни индивидуума, для его счастья, для его успешности сила и принуждение должны быть запрещены.

В свежем выпуске газеты Тотальная Мобилизация всё же вышла моя многострадальная статья про Айн Рэнд. К сожалению, в связи с бумажным форматом, она была, как я и думал, урезана как минимум на треть. Поэтому выкладываю к себе полную версию.

Айн = Алиса. Философия объективизма как частный случай субъективного взгляда на мир.

В этом мире есть небольшое количество книг, которые действительно необходимо прочитать каждому. Критерий отбора очень прост, если большое количество людей считают определённую книгу основой своего мировоззрения, то её стоит прочитать просто ради того, что-бы знать, чего ожидать от поклонников. Поэтому даже самые строгие атеистические взгляды не должны быть препятствием от внимательного прочтения Библии и Корана, и тем более, даже полное неприятие нацизма или социализма не должно мешать изучению "Моей Борьбы" или "Капитала". Как бы это не раздражало борцов с мыслепреступлениями, составляющих списки запрещённых книг. На мой взгляд, если прочтение "Майн Кампфа", книги в целом глупой и неубедительной, вдруг радикально поменяет вам мировоззрение, значит это то, что вы и так всю жизнь искали и нельзя вас этого откровения насильно лишать.

Первая книга, на которой вышеописанный принцип дал для меня трещину, оказался трёхтомник Айн Рэнд "Атлант Расправил Плечи". Эта книга, безусловно, является одной из ключевых идеологических работ, пока её значение более заметно в США, где буквально миллионы верят в её основные положения, но и в русском культурном и политическом пространстве уже появляются её горячие поклонники, начиная от экономиста Илларионова и заканчивая Максимом Кацем. Прочитать её было необходимо. Но читать её было почти невозможно. Я с трудом продирался через первые два тома, поскольку все философские монологи героев оказались утоплены в бесконечном графоманском потоке романтических банальностей. От философа, в нормальных обстоятельствах, не нужно ждать литературного таланта, но совсем другое дело, когда философ маскирует свое произведение под социальную фантастику, с героями и злодеями. Рэнд как писатель абсолютно беспомощна. Причём эта беспомощность, как выяснилось в последствии, полностью вытекает из философских предпосылок.

Интерес у меня проснулся в третьем томе. Из "речи Джона Галта" вполне можно было бы сделать относительно небольшую и вполне любопытную философскую работу страниц так на двести. Однако сама встроенность её в ткань литературного произведения невольно разоблачает всю слабость конструкции в целом. Как только меня начало гипнотизировать пафосная уверенность героя я вспомнил, что А = А. Что слова: "Мы - причина всех ценностей, которых вы домогаетесь, мы те, кто мыслит, и следовательно, устанавливает тождество и постигает причинные связи. Мы научили вас знать, говорить, производить, желать, любить. Вы, отрицающие разум, - если бы не мы, сохраняющие его, вы не могли бы не только исполнить, но и возыметь желания. " произносит не персонаж, а автор. То есть не гениальный изобретатель с телом Апполона, а голливудская сценаристка Алиса Розенбаум, которая жизни не имела никакой связи с промышленностью и не руководила никаким предприятием. Что для убеждения читателя в той истине, что мир объективен, придумывается ненаучно-фантастическая эпопея с картонными героями, скорее подходящими для фильмов про Бака Роджерса.

Это очень важное уточнение. Ключевой момент этой книги и всей философии объективизма в целом не имеет никакого отношения ни к политике, ни к экономике. Краеугольный камень, на котором построена вся картина мира Рэнд, лежит в глубине человеческой психики. Это вопрос рационального и иррационального.
Рэнд отрицает иррациональное. Не игнорирует, как это часто бывает, а полностью и безоговорочно отрицает само право иррационального на существование. Она доходит до утверждения, что ребёнок по сути рационален и что иррациональное поведение и мышление является лишь результатом социализации в извращённом мире. "Вам до сих пор знакомо ощущение - не столь отчетливое, как воспоминание, а размытое, как боль безнадежного желания, - что когда-то, в первые годы детства, ваша жизнь была светлой, безоблачной. Это состояние предшествовало тому, как вы научились подчиняться, прониклись ужасом неразумия, сомнением в ценности своего разума. Тогда вы располагали ясным, независимым, рациональным сознанием, распахнутым во вселенную. Вот рай, который вы утратили и который стремитесь вернуть. " Столь лихое подтасовывание фактов жизненно необходимо для устойчивости конструкции в целом, ведь, в противном случае, в ней появляется ненавистная Рэнд идея первородного греха. Для неё иррациональность является именно сознательным грехом, признаком слабости, трусости и предательства объективного мира в угоду мнению окружающих. Объективная реальность, естественно, целиком совпадает с субъективной картиной мира самого автора. Для Рэнд неприемлема сама идея сосуществования различных восприятий мира, истины делятся на её и неправильные. В кульминации романа омерзительные злодеи прежде чем начать пытать безупречного героя пытаются убедить его в том, что мир разнообразен и что у них тоже есть своя истина. Джон Галт гордо игнорирует эту ересь.
Из отрицания человеческой психологии естественно вытекает отрицание почти всей философии, за исключением строгого рационализма, и истории, за исключением предельно романтизированного описания индустриальной революции.
В плане философии Рэнд пришлось постараться, она попыталась высмеять весь спектр идей, критикующий догмат разума и рациональности. От мистических и религиозных концепций до современной философии, критически переосмысливающей все "священные коровы" предыдущих эпох. С одной стороны это логично, для считающего себя "рационалистом" модерниста Рэнд весь спектр идей, в последствии оформившихся в феномен "постмодернизма" по определению чужд. С другой, она именно высмеивает, ни какой попытки анализа и критики по существу в рассматриваемом романе нет, оппоненты со своей стороны только нечленораздельно мычат нелепые лозунги легко опровергаемые безупречными героями. Рэнд ни разу не решилась изложить те идеи, которые она отрицает, вместо них она ставит соломенные чучела и доблестно их побеждает. Что действительно интересно, так это метод этих героических побед. Рэнд использует в качестве оружия элементы чужих философских систем. А именно аргументацию Ницше как критика морали и аргументы Аристотеля в его споре с Геосидом и Платоном. Юмор ситуации в том, что эти две системы абсолютно несочетаемы. Ницше никогда не скрывал своей симпатии к Геосиду, более того, среди заметок, составивших в последствии работу "Воля к Власти" имеется короткая но жесточайшая критика Аристотеля с его "тремя законами формальной логики", на которых построена вся символика трёхтомника Рэнд: " Мы не можем одно и то же и утверждать и отрицать: это субъективный, опытный факт, в нём выражается не «необходимость», но лишь наша неспособность(...)Здесь господствует грубое сенсуалистическое предубеждение, что ощущения дают нам истину о вещах, что я не могу в одно и то же время сказать об одной и той же вещи, что она жёстка и что она мягка. (Инстинктивный аргумент, что «я не могу иметь сразу два противоположных ощущения», совершенно груб и ложен).(...)Закон исключения противоречий в понятиях вытекает из веры в то, что мы можем создавать понятия, что понятие не только обозначает сущность вещи, но и схватывает её... Фактически логика имеет значение (как и геометрия и арифметика) лишь по отношению к вымышленным сущностям, которые мы создали. Логика есть попытка понять действительный мир по известной созданной нами схеме сущего, правильнее говоря: сделать его для нас более доступным формулировке и вычислению... ". Рэнд, естественно, никак не отвечает на эту чудовищную с точки зрения её философии ересь, хотя она должна была её знать. Впрочем с Ницше она устраивает, буквально, философскую акробатику. Берёт его аргументы против морали, практически дословно, и потом строит свою собственную мораль, исходя из которой его же и критикует за аморальность взглядов.
С Аристотелем тоже получилось достаточно интересно. Ясно, что она нашла в его рациональных построениях твёрдую почву, поскольку его критику античных философов можно без труда перенести на всю современную философию, как модернистскую, так и постмодернистскую. Проблема в другом, Аристотель не просто утверждал объективную реальность, он её подробно описывал. Для того, что бы принять за основу терминологию Аристотеля нужно принять и его космологию, не говоря уже о его социальных взглядах на современное ему общество. Но Рэнд, естественно, отмахивается от похвалы рабовладению, а совершенно религиозные метафизические взгляды заменяет собственным символом веры. В её логике "Перводвигатель" это не метафизическое божество, а прогрессивный класс капиталистов, двигающий общество. Даже Маркс, с его переработкой идеалистических идей Гегеля так далеко не зашёл.
Отсюда вытекает её удивительный подход к истории. Как я уже упоминал, Рэнд была скорее отрицающим модерн модернистом. В этом нет противоречия, практически все философские, политические и мистические течение порождённые эпохой модерна отличались критикой современного им положения вещей и поиском утопии. Обычно в будущем, но иногда и в прошлом. К примеру, в теориях Рене Генона и его учеников многое становится понятно, если признать, что это было именно модернистское мистическое течение, вполне родственное ненавистной ему теософии. Просто отличающееся куда более высоким интеллектом своего создателя, и ещё специфической формой утопии, в виде идеализированного кастового общества. Взгляд на историю Рэнд очень близок к этому примеру, с одним важным исключением. Её идеализируемое время - промышленная революция, эпоха эстетического романтизма, философского рационализма, этического индивидуализма и ничем не сдерживаемого капитализма. Прекрасная эпоха, крушение которой в кровавом хаосе Первой Мировой и породила столь ненавистный ей за иррациональность модерн. Получилась достаточно красивая схема, в которой мудрые и бесстрашные бизнесмены чуть не построили земной рай, но из-за предательства философов, заменивших истинную рационалистическую философию на нечто не понятное автору, и ошибки художников романтиков, не осознавших всю героичность вышеупомянутых бизнесменов, утопия провалилось и начался ад современного Рэнд общества. Разумеется я немного упрощаю её схему, но очень немного, прочитайте хотя-бы её статью "Что такое романтизм?". Естественно, при таком подходе анализ явления заменяется его воспеванием. Когда человек пишет про определённую эпоху с подсознательным желанием оправдать и объяснить величие любой, даже самой спорной стороны этой эпохи, то получается чистая пропаганда. С игнорированием всех по настоящему тёмных сторон. Примеров можно привести массу, от феерических статей Эволы, воспевающих любую реакционную политику включая крепостное право, до современного поп-сталинизма. Рэнд прекрасно подходит к этому ряду. Она даже не пытается найти оправдание всем тем многочисленным и по настоящему жутким фактам эксплуатации, к примеру, детей рабочих, на которых строилась критическая часть "Капитала" Маркса. Она это всё просто игнорирует. Имеет право. Однако есть небольшое замечание. Двадцатого октября 1947 года Айн Рэнд давала показания перед комиссией по расследованию антиамериканской деятельности. Я потом ещё вернусь этому замечательному событию, сейчас же отмечу, что она там между делом сформулировала целую программу эстетической цензуры, близкой к современной голливудской полит-корректности. "Если вы сомневаетесь, я просто задам вам один вопрос. Вообразите, что дело происходит в нацистской Германии. Кто-то написал сценарий милой романтической истории со счастливыми людьми под музыку Вагнера. Что вы скажете тогда, это пропаганда или нет, если вы знаете, какова была жизнь в Германии, и что за концлагеря там существовали? Вы никогда бы не посмели поместить подобную счастливую любовную историю в Германию, и по тем же самым причинам, вы не должны помещать ее в Россию. " Как видим, объективизм вовсе не является синонимом объективности. Или чёрное, или белое.

Ещё интереснее эстетическая концепция объективизма. Ясно, что с такими понятиями о психологии трудно сочинить правдоподобных персонажей, но это вовсе не объясняет феерической бездарности романа в целом. Там буквально нет ни одной живой и свободной строчки. Дело в том, что Рэнд в высшей степени последовательна в деле отрицания иррационального, она не находит для него места даже в творческом процессе. Эту неожиданную концепцию в романе произносит композитор Ричард Хэйли естественно гений. Мы не слышим его музыки, зато читаем текст: " Меня не привлекает восхищение беспричинное, эмоциональное, интуитивное, инстинктивное - попросту слепое. Я не люблю слепоту любого рода, потому что мне есть что показать, то же и с глухотой - мне есть что сказать. Я не хочу, чтобы мною восхищались сердцем - только разумом. И когда я встречаю слушателя, обладающего этим бесценным даром, между ним и мною совершается взаимовыгодный обмен. Художник тоже торговец, мисс Таггарт, самый требовательный и неуступчивый. "
Я совершенно не представляю себе музыки, написанной по такому принципу. Но я прочитал роман, написанный именно так. И в нём нет музыки.
На самом деле случай Айн Рэнд очень показательный. Её проблема, ставшая проблемой большинства её последователей, это элементарный самообман. Человеку свойственно обманывать себя. И мы всегда будем полем битвы между двумя разнонаправленными векторами, нашей природной иррациональностью и сознательным стремлением к рационализму. Если верить культурологической теории про "Апполоническую и Дионисийскую/Хтоническую" части культуры, вся наша цивилизация сформировалась именно в качестве бунта против собственной природы. Но Рэнд не бунтует против природы, она отрицает природу. Она настолько не сомневается в полной объективности собственного взгляда на мир, и настолько отрицает саму возможность критического самоанализа, что оказывается полностью беззащитной перед собственной иррациональностью. Единственные моменты, когда её слово начинает гореть огнём, монологи героев, цепляют читателя именно за счёт своей горячей, слепой уверенности. Но если избавиться от этого наваждения и спокойно проанализировать ту картину мира, которую она проповедует как объективную истину, то окажется что и она построена из прочитанных автором книг и даже просмотренных фильмов.
Достаточно вспомнить один курьёзный случай. Как я уже упоминал, в 1947 году Айн Рэнд дала показания в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Я оставлю за рамками сам вопрос, как фанатичный борец против вмешательства государства в права личности смог убедить себя в том, что не участвует в политической травле неугодных. Юмор в другом. Она утверждает что фильм "Песнь о России" является пропагандой поскольку там в Советском Союзе есть рестораны и балы, на которых люди танцуют. В её реальности этого не могло быть потому-что не могло быть никогда. И та реальность, которую она описывала, удивительно напоминала крайне мрачную версию советских эпизодов из художественного фильма "Ниночка".
Мне нечего к этому добавить.

P.S
Несмотря на моё критическое отношение отношение к идеям Рэнд и к ней самой, я вовсе не призываю не читать её книг. Наоборот, моё мнение про неё всё же чисто субъективно и основано только на личном неприятии лицемерия даже в такой редкой форме, когда лицемерие оказывается искренним и человек обманывает в первую очередь себя самого. Если у вас есть свободное время и нет отвращения от прозы, которая представляет собой, буквально, смесь соцреалистического производственного романа с женским любовным романом написанным точки зрения социопата, то вам стоит прочитать все три тома. Если нет, то хотя-бы саму речь Джона Галта. Просто для того, что-бы составить собственное мнение.

Каждый из нас стремится к счастью, но немногие готовы превратить свой путь к нему - в идеологию. Айн Рэнд, еврейка, рожденная в Российской империи и обретшая новую родину в США, сделала именно это. Оно положила годы на то, чтобы составить свою формулу счастья: "Жить ради страны? Ерунда! Жить нужно только ради одной единственной цели: сделать счастливой себя. Государство не должно подчинять себе другие жизни - оно просто должно объединять и защищать таких счастливых, как Айн, людей".

Айн Рэнд замахнулась на великое - создание собственной философии, и сделала это. Ее книги стали классикой философского романа, а начинающие бизнесмены в странах молодого капитализма зачитывают их до дыр в поисках внутренних резервов для собственного рывка вперед.

Родом из детства

Айн Рэнд при рождении получила имя Алиса Зиновьевна Розенбаум. Она родилась в еврейской семье. После прихода революции многим ее родственникам приходилось менять свои еврейские имена. Ее отец фармацевт Зиновий Захарович Розенбаум при рождении получил имя Залмана-Вольфа, а мать Анна Борисовна, работавшая зуботехником, на самом деле была Ханой Берковной. Ничего не поделаешь, такие реалии.

Маленькая Алиса безумно обожала отца. Ей казалось, что весь мир сконцентрирован в нем одном. А мать свою она не любила. Причины такой неприязни не известны. Но то, что такое отношение в семье отразилось на всей ее дальнейшей судьбе, взглядах и творчестве, - абсолютно точно.

Зиновий Розенбаум начинал свою карьеру в качестве управляющего сетью аптек, но уже в скором времени, в 1910 году, стал полным собственником ставшей к тому времени уже фармацевтической компании. Мирный уклад жизни нарушила революция 1917 года. Всю собственность еврея Розенбаума красные конфисковали, и семье пришлось зарабатывать тяжелым физическим трудом, чтобы не умереть с голоду.

Пересидеть революционную бурю семья Розенбаумов решила в Крыму. Там, в Евпатории, Алиса Розенбаум закончила школу и отправилась в революционный Петербург поступать в университет.

В 1921 году в Петроградском университете она начала изучать историю, филологию и право. Казалось бы, это так далеко от того, что станет делом ее жизни. Но помните, как у поэта: "Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется..." Именно тогда, в университете, кузен подсунул Алисе томик Ницше со словами: "Ты обязательно должна прочесть это, потому что эта книга станет основой всего, что ты будешь делать в жизни".

Сегодня трудно сказать, что больше повлияло на будущего философа, Ницше или романы Гюго, которыми Алиса восхищалась. Оба эти авторы перевернули ее сознание. Но толчок вперед дали все же не они.

После революции, когда в период тотальной экспроприации ее отец потерял все, что имел, чем был богат, что считал капиталом всей своей жизни, кто-то из красных комиссаров как-то сказал в утешение семье: "Теперь вы должны жить ради страны". Эти слова, как удар хлыстом, подействовали на Алису.

"Страна, страна, страна... Я хочу быть счастливо сама по себе, а не ради кого-то. Только ради себя одной я могу изобретать, творить, придумывать, продавать, совершать, двигаться вперед. "Ради страны" - это убивает инициативу, убивает все цельное внутри человека. И мне не место в таком мире", - так или примерно так говорила и думала тогда Алиса Розенбаум.

Поэтому не было ничего удивительного, что когда в 1925 году ей представилась возможность поехать в Соединенные Штаты на двухнедельное обучение, она твердо знала, что больше никогда не вернется домой.

Привет, Америка!

Она прилетела в Чикаго, абсолютно не зная английского. Но зато прихватила с собой полчемодана своих сценариев, написанных в Петрограде.

Вообще, Алиса очень рано начала писать сама. Уже в девять лет она точно знала, что обязательно станет писательницей, а в 16-ть была уверена, что станет мастером уровня Виктора Гюго. Ну просто потому, что в ее жизни не было полутонов и полумер - только белое и черное, абсолютный максимализм. Поддаваясь сильнейшему влиянию литературы и считая, что такое же влияние та имеет и на все остальные умы, Алиса была убеждена, литература не имеет права быть мелкой. Только великие мысли, только великие идеи, только героические образы.

"Литература не должна отражать действительность. Она должна показывать людям, какими они должны быть", - всегда говорила Алиса Розенбаум.

Она не изменила этим своим принципам и став на собственную писательскую стезю.

Те сценарии, которые она привезла в Америку, никого не заинтересовали там. Алисе нужно было начинать все с начала. И она начала... с псевдонима. В Штатах Алиса Розенбаум превратилась в Айн Рэнд, позаимствовав свою фамилию у торговой марки пишущей машинки. Это было символично, ведь именно пишущая машинка стала ее основным орудием труда и источником настоящей одержимости. Правда, не сразу. Америка - страна больших возможностей, но она бывает очень сурова с теми, кто не имеет денег на старте своей карьеры.

Айн Рэнд устроилась работать статисткой, а потом и секретарем на одну из голливудских киностудий. Ей хотелось быть поближе к миру кино, и одно время она даже подумывала о том, чтобы стать актрисой. Но из этого ничего не вышло. Зато там, на студии, они смогла познакомиться с актером Фрэнком О`Коннором. Он был настоящим голливудским красавцем - сильным, мужественным, преуспевающим. Она вообще была склонна к тому, чтобы идеализировать мужчин. Наверное, это тянулось еще с детства, с культа отца. И при этом она не считала себя ущемленной. Айн никогда не понимала женщин, борющихся за равные права с мужчинами, поскольку была уверена: мужчина - это человек, который является составляющей ее счастья. Так можно ли требовать большее от человека?

Они поженились с Фрэнком в 1929 году. И этот брак был не только по любви, но и немного по расчету, поскольку штамп в паспорте решал проблему легального пребывания Айн Рэнд на территории Соединенных Штатов.

Они прожили вместе всю жизнь. Не без романов на стороне, конечно. Но Айн и Фрэнк стали больше, чем супругами, - они стали друзьями, партнерами, коллегами, единомышленниками, и это все связало их крепче, чем только любовь.

Решив свои временные трудности с миграционными документами и работой, Айн Рэнд получила возможность отдаться, наконец-то, творчеству, и начала писать маленькие рассказы на английском языке. Правда, они остаются незамеченными у критиков. Но уже в 1936 году выходит ее первый роман "Мы - живые". Книга о так называемых лишенцах в СССР.

Это было ее первое громкое слово о том, что по-настоящему болит. То, что поразило ее в послереволюционной России (отказ от своего личного счастья в угоду государства), там, на родине, получило ужасающее, уродливо-жестокое продолжение.

Роман "Мы - живые" - это боль о семье, которая осталась в той стране и медленно умирала там. Сегодня в России мало кто помнит, и об этом не пишут школьные учебники, что до 1936 года Конституция лишала права голоса тех, кто получал проценты с вкладов, кто имел депозиты в банках, кто использовал наемный труд для обогащения. Страна выводила за рамки целый класс людей, которые только и способны были составить ее капитал, основу ее экономики, называя их лишенцами. В то время в России, был репрессирован друг и первая любовь Айн Рэнд, Лев Беккерман. Все эти знания, мысли и чувства и выплеснулись в роман.

Он поначалу не был понят в Америке. Видимо, слишком далеки были эти темы от американцев. Тем не менее, позднее книга "Мы - живые" стала считаться классикой критики коммунизма и его отрицания, роман был продан тиражом более 2 миллионов экземпляров. А его основная тема - борьба за свободу личности и свободу самовыражения - была продолжена в двух других романах, "Источник" и "Атлант расправил плечи", ставшие манифестом капиталистического общества и изложившие суть философской теории Айн Рэнд - философии объективизма.

"Разумный эгоизм" против коллективизма

В своих культовых романах "Источник" и "Атлант расправил плечи" Айн Рэнд сформулировала свою философию, которую противопоставила идеологии коллективизма.

Если отбросить сложные философские термины, то суть идеи Рэнд, которая получила название философии объективизма, сводится к следующему:

Объективная реальность существует, не зависимо от того, как мы к ней относимся. И в этой реальности человек может рассчитывать только на себя, свой талант, собственные силы, для того чтобы строить свое счастье. Государство - это объединение сильных и счастливых людей. Его роль - минимальна: защита прав человека и частной собственности. Только работая на себя, свое собственное счастье, человек может быть смелым, рисковым и сможет самореализоваться. Не существует коллективного достижения. За каждым успехом, кто бы что ни говорил, всегда есть конкретные фамилии конкретных людей. И если эти фамилии стирать, забывать, уничтожать, то тогда уничтожается и народ. Есть только одна реальность - ваша жизнь. И есть только один бог - ваш успех.

Философия объективизма до сих пор имеет неимоверный успех среди тех, кто хочет строить свою карьеру в бизнесе. "Атлант расправил плечи", спустя 50 лет после своего выхода, имеет все так же популярен, и на сегодня тираж книги составил более 6 миллионов.

Айн Рэнд положила свою жизнь на борьбу с коммунистической идеологией, и последователи ее философии считают, что для продвижения идей капитализма она сделала столько же, сколько Карл Маркс для коммунизма. Они убеждены, что падение Берлинской стены, это заслуга и Айн Рэнд тоже.

«Революционные произведения Рэнд привели к созданию философского течения в Америке и получили растущее международное признание.

Айн Рэнд неформально характеризует объективизм как «Философию жизни на земле». Её целью является помощь в формировании поколения «новых интеллектуалов», которые будут утверждать разум, индивидуализм и мораль разумного эгоизма как неотъемлемые средства достижения процветания и счастья в этом мире. (Она выделила три противоположных идеи в качестве идей, ответственных за подрыв устоев западной цивилизации: мистицизм, коллективизм и альтруизм.) Однако в процессе развития своих взглядов Рэнд обращалась и к обычному читателю, считая философию важной для всех людей. В 60-х годах Рэнд вкратце описала свои философские взгляды в газетной колонке Los Angeles Times.

Она писала, что объективизм включает в себя следующее:

1. Реальность существует как объективный абсолют - факты остаются фактами, независимо от чувств, желаний, надежд или страхов человека.

2. Разум (свойство человека идентифицировать и интегрировать информацию, полученную от органов чувств) является единственным способом восприятия реальности человеком, его единственным источником знаний, единственным руководством к действию и основным средством выживания.

3. Человек, каждый человек, конечен в себе и не является средством для достижения целей других людей. Он должен существовать для себя, не принося ни себя в жертву для других людей, ни других людей в жертву себе. Преследование своих разумных эгоистических интересов и стремление достичь счастья для себя являются наивысшей моральной ценностью в его жизни.

4. Идеальной политико-экономической системой является капитализм, основанный на принципах свободной конкуренции. Это система, в которой люди заключают сделки друг с другом не как палачи и жертвы и не как господа и рабы, а как торговцы, которые осуществляют обмен свободно, по собственному желанию и к взаимной выгоде. Это система, в которой ни один человек не может получить от других ценности при помощи физической силы и ни один человек не может инициировать использование физической силы против других людей. Государство действует только в качестве полицейского, который защищает права личности, оно использует силу только как ответную меру и только против тех, кто инициировал её использование, например, против преступников или иностранных захватчиков. В системе полного капитализма должно быть (но исторически так ещё не случилось) полное отделение государства от экономики, тем же образом и по тем же причинам, по которым церковь отделена от государства».

Джефф Бриттинг, Айн Рэнд: «Я противопоставляю себя 2500-летним культурным традициям», в Сб.: Знаменитые универсанты: очерки о питомцах Санкт-Петербургского университета, Том 3, СПб, «Знаменитые универсанты», 2005 г., с. 430-431.

Для полноты картины - два более-менее здравых материала с содержательного интеллектуального портала Terra America, редактируемого известным философом Борисом Вадимовичем Межуевым, сыном моего давнего со времён Университета Молодого Марксиста (1962-1965) знакомого ведущего специалиста по философии культуры Вадима Михайловича Межуева. Первый материал - беседа Бориса Межуева с Александром Эткиндом, главным популяризатором творчества Айн Рэнд в России: «Ее капиталисты были не рантье, а изобретатели!». Не устарели ли идеи капиталистического утилитаризма? (10 мая 2012):

От редакции . На портале Terra America была опубликована знаменитая рецензия Уиттакера Чамберса «Большая сестра не дремлет» на роман Айн Рэнд «Атлант расправляет плечи». В этом тексте знаменитый коммунистический ренегат осуждал американскую писательницу за проповедь обездушенного материализма под видом объективизма. Рецензия была специально заказана Чамберсу редактором журнала National Review Уильямом Бакли. Консервативное движение, возглавляемое Бакли, не приняло Рэнд в качестве одного из своих идеологов.

О том, насколько справедливыми были критические оценки идей Рэнд со стороны как левых, так и правых кругов Америки, мы хотели поговорить с человеком, который, собственно говоря, и сделал имя Рэнд известным в России, с автором целого ряда научных бестселлеров, историком культуры и социологом Александром Эткиндом. Александр Эткинд выпустил в 2003 году том политической публицистики Айн Рэнд под названием «Апология капитализма», а ранее в книге, посвященной российско-американским культурным контактам – «Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах» (М, НЛО, 2001 год), он посвятил целую главу сравнению политических воззрений и политического опыта двух знаменитых эмигранток – Айн Рэнд и Ханны Арендт. В 2011 году в Британии вышла в свет новая книга Александра Эткинда «Внутренняя колонизация. Имперский опыт России» (Internal Colonization. Russia’s Imperial Experience). К идеям, высказанным в этой новой работе, наш портал обещает вернуться в последующих публикациях.
* * *
– Уважаемый Александр Маркович, кем для Вас в первую очередь является Айн Рэнд – политиком, экономическим мыслителем, философом или писателем? Полагаете ли Вы, что ее талант писателя превосходит ее значение как мыслителя?

– Для меня Айн Рэнд – философ и публицист, которая выражала свои мысли и на беллетристическом языке. Ее романы надо читать как развернутые иллюстрации, или возможно притчи, к ее философским и экономическим идеям. Как я уже имел случай показать больше десяти лет назад (в моей книге «Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах»), источником идей Рэнд был не столько ее американский, сколько советский опыт, от которого она сумела бежать в США. Ее антиутопические романы предупреждали американскую публику, что слишком буквальное следование просоветским рецептам New Deal приведет к диктатуре и обнищанию, как это произошло в СССР.

– Явилось ли ошибкой стремление лидера консервативного движения США Уильяма Бакли-младшего отмежеваться от Рэнд с ее атеизмом и материализмом? Как Вы считаете, кто в конечном итоге одержал верх в споре Бакли и Рэнд, религиозного консерватизма и объективизма?

– Мне сейчас нет дела до Бакли, но, читая рецензию Чамберса, стоит понимать, с кем мы имеем дело. Чамберс был советским шпионом и потом стал перебежчиком, который купил свою жизнь тем, что выдал американским властям пару десятков советских агентов. Более принципиальные его коллеги попали на электрический стул или бежали в СССР и там попали в Гулаг и сгинули, или просто были убиты советскими агентами где-тo в Европе.

Середина XX века была временем крайностей, и по сравнению с тем, что делали агенты Берии и Эйтингона, повышенный тон Рэнд извинителен. Она допускала резкости, но никого не убивала, ни на кого не клеветала, никого не предала.

– Насколько привлекательной, на Ваш взгляд, выглядит апология капитализма, представленная Рэнд в ее романах, лишенная религиозных или социалистических оговорок и уточнений? Что, на Ваш взгляд, является самым ценным в наследии Айн Рэнд? Что в ее взглядах переживет наше время и может быть востребовано в будущем?

– Вы правы, Рэнд благословляла капитализм, каким она его знала, по контрасту с советским социализмом. То была земная и утилитарная позиция, укорененная в ее личном опыте и в историческом моменте. Так ее, как нашу с Вами соотечественницу, и надо читать; американским ее читателям недостает советской половины ее опыта, хотя в самой свежей литературе о Рэнд ситуация меняется.

Теперь на тему «Рэнд и 21 век».

Ее понимание капитализма, верное для времен заводов Форда и небоскребов вокруг Бруклинского моста, сейчас устарело и малоприменимо. Рэнд писала о героях Второй индустриальной революции, которые изобретали новые технологии, стили и моды. Им мешали консервативные идиоты, которые вешали на небоскребы ненужные колонны или облагали прибыли неподъемными налогами. То был наукоемкий капитализм, который действительно изменил мир и сделал его лучше; я верю в это вместе с Рэнд. Ее капиталисты не рантье, а изобретатели; они и должны стать хозяевами, утверждала Рэнд.

Оправданием неравенства между людьми может быть только то, что благодаря этому неравенству даже беднейшие живут лучше. Примерно это утверждала Рэнд, и с ней на деле (но не на словах) соглашались американские либералы, например Джон Роллс.

/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Не Роллс, а Роулз (или Ролз) , автор отреферированного мной трактата John Rawls. A Theory of Justice, 1971/

С тех пор утекло много всего, и капитализм изменился.

Его большая часть оказалась перехваченной спекулянтами, которые не производят ничего, кроме финансовых операций, за которыми стоят спекуляции природными ресурсами, нефтью и прочим. Они не изобретают айпадов и не улучшают мир, а только загрязняют его, экологически и морально. Вместе с тем надо признать и то, что даже в этой хищной, непродуктивной среде человеческое творчество выживает лучше, чем в любом из исторически известных воплощений социализма.

Именно с точки зрения капиталистического утилитаризма по Рэнд, задача в настоящее время состоит в том, чтобы создать новые механизмы госрегулирования, которые отделили бы волков от овец, то есть сделали бы спекуляции ресурсами невыгодными, а творчество выгодным. В этом, мне кажется, состоит основной урок из чтения Рэнд сегодня".

Другой известный российский философ Василий Венчугов полагает во вчрашнем материале "Атлант может расслабиться: Кинематограф обнажил все слабости философии американской писательницы" (12 марта 2013):

"От редакции . Портал Terra America уже обращался к обсуждению литературного и философского наследия американской писательницы Айн Рэнд. Мы публиковали известную рецензию на ее романы консервативного публициста Уиттакера Чамберса, крайне критичную по отношению к воззрениям и талантам Рэнд, а также интервью первого публикатора публицистики Рэнд в России Александра Эткинда. Член нашей команды авторов, профессор философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Василий Ванчугов пытается оценить «объективизм» Айн Рэнд с помощью анализа воплощения ее идей в кинематографе. С точки зрения Ванчугова, провал телевизионного сериала, снятого по роману Рэнд «Атлант расправляет плечи», – свидетельство банкротства концепции «объективизма», положенной в основу этого произведения. Думаю, что точку в дискуссии о мировоззрении Рэнд ставить рано, и к обсуждению ее идей мы еще вернемся.
* * *
Книги Айн Рэнд попались мне на глаза еще в 1998 году. Примерно тогда же узнал, что она была одной из слушательниц лекций Лосского (Chris Matthew Sciabarra. Ayn Rand: Her Life and Thought. Poughkeepsie, New York: The Atlas Society. 1996). Последующее знакомство с ее творчеством меня особо не вдохновило, тем не менее, я наблюдал за ней, как за примером из жизни, как за автором философских романов, в котором описывается будущее и сопоставляются разные типы общества.

Также мне интересно было наблюдать, как постепенно литературная продукция Айн Рэнд проникает в нашу жизнь, как читающая публика реагирует на новое имя, как созданное ей «движение объективизма» приживается в России, его агенты вьют здесь гнездо, чтобы отложить яичко мудрости заморской Минервы.

И вот, в дополнение ко всему, появился еще и фильм по ее роману, в аннотациях к которому в зарубежных изданиях пишут: уникальная философия, драматизируемая через интеллектуальную мистерию, соединяющую этику, метафизику, эпистемологию, политику, экономику и секс. В общем, мне захотелось посмотреть на фильм как на визуализацию продукта ее творчества, продукта, который под брендом «объективизм» продвигается специфическим «сообществом Атланта».

Один из романов Айн Рэнд, четвертый и последний (1957 год), а также самый объемный, «Атлант расправил плечи» (Аtlas Shrugged) наконец-то был экранизирован. В кинотеатрах можно было посмотреть на экране пластическое воплощение первой части романа (для которой название было взято из формальной логики, «Непротиворечивость»), а вскоре и второй (воплощавшей другой закон, исключения третьего, «Или-или»…

Привет, так сказать, Николаю Онуфриевичу Лоскому, читавшему российским девицам пропедевтические курсы по философии, в том числе и логику, благодаря чему Алиса, будущая Айн Рэнд, стала вести свою философскую родословную от Аристотеля).

Первая серия (2011 год) обошлась создателям в 10 миллионов долларов, вторая в 20 (2012 год). Первая получилась поинтереснее, но лишь на фоне второй, которая совсем примитивная.

Поражает торжество советской стилистики, словно консультантами фильма были эмигранты из СССР. Фильм получился из разряда «производственных фильмов». В данном случае, он словно снят по заказу РЖД (рельсы и шпалы занимают треть экранного времени), чтобы показать героические будни работников транспортной системы и тяжелой промышленности. Только если в эпоху СССР подобные фильмы показывали преимущества социалистической экономики, с ее плановым хозяйством и сознательными тружениками, то здесь наоборот, в центре любви и заботы капитализм, оказавшийся под угрозой разрушения после проникновения в Америку идей социалистов.

Это как бы сны Веры Павловны из романа «Что делать?» Чернышевского, только кошмарные. Проснувшись, она взялась за перо, и после множества вечеров получился роман «Атлант расправил плечи». Да не убоюсь уподобить Алису Зиновьевну Розенбаум, она же Айн Рэнд, «Чернышевскому в юбке». Здесь также много пафоса и удовлетворительного, а преимущественно даже всего лишь посредственного исполнения, и в своей апологии капитализма она неустанна, как наш Николай Гаврилович в Петропавловской крепости, беря не столь качеством, сколько количеством, воспевая наилучшее устройство общества.

Айн Рэнд, покинув Россию в 1925 году, привезла с собой страхи перед социалистическим переустройством общества. И «призрак коммунизма» долго будоражил воображение бывшей россиянки, затем гражданки США, решившей, что судьба капитализма в ее руках. Роман поначалу был воспринят там прохладно, точнее, остался практически не замеченным. Он стал восприниматься как нечто достойное внимание лишь спустя десятилетия, на фоне экономического упадка. В эпоху кризиса вообще хорошо продаются книги «с описанием кризиса» (так, когда несколько лет были отмечены жарой, хорошую кассу давали фильмы про глобальное потепление и последующие катастрофы).

Затем события 2008 года снова подогрели интерес к роману, и у адептов «объективизма» возник соблазн экранизации произведения, чтобы пролезть в душу и сердца потенциальных последователей посредством кинопластики.

Экранизировать «Атлант», кстати, собирались давно, и первый замысел относится еще к 1972 году. Только тогда хотели, чтобы хоть как-то засветиться на экране, сфокусироваться на любовной истории. Для NBC задумана была серия мини-фильмов (на восемь часов), однако затем планы поменялись, проект накрылся.

Айн Рэнд, когда-то подрабатывавшая в Голливуде сценаристом, сама взялась расписать сюжет для экранизации, но к своей смерти (1982 год) она успела сделать лишь треть от задуманного. К 1999 году был новый план мини-серий на четыре часа (для Turner Network Television), но и этому замыслу не суждено было сбыться – были долгие разборки с правами, передача (перепродажа) из одних рук в другие, переписывания сценария. В общем, судьба долго отводила «Атланта» от кинокамеры…

Однако к 2010 году появился новый сценарий, и начались сьемки.

«Атлант расправил плечи, часть I» был встречен критиками негативно. На специализированном сайте Rotten Tomatoes он сразу попал в «красную зону», получил лишь 11% при рейтинговании. В общем, создателей фильма забросали помидорами. При вложении в 10 миллионов они едва вернули в кассу 5 миллионов. Авторы картины свалили все на критиков, мол, это они сформировали у публики негативное мнение о киношедевре. Однако винить стоило сам фильм как крайне посредственный.

Вторая серия («Атлант расправил плечи, часть II») при больших затратах была еще более убогая. На этот раз создателей фильма забрасывали, фигурально выражаясь, не помидорами, а тухлыми яйцами.
И это несмотря на некоторые ухищрения… Перед широким прокатом обычно устраивают узкий показ для критиков, но решили не делать этого, словно чуяли провал. Создавалось впечатление, что смотрины устроены были лишь для The Heritage Foundation и Cato Institute. Ну а затем, когда фильм пошел сразу в тысяче кинотеатров, оглушительный провал стал всем очевиден. Согласно данным специализированного сайта Box Office Mojo, это был наихудший фильм, точнее, фильм с наихудшим прокатом.

В этот раз создатели едва собрали чуть более 3 миллиоов. Ну а на Rotten Tomatoes он получил лишь 5 % при рейтинговании, так что лица режиссеров и продюсеров снова стали бордовыми от прочтения отзывов: «Плохо написанный сценарий, неумело отснятый и убого смонтированный, с актерами-любителями». Итог был закономерным: их выдвинули на «Золотую малину» (Golden Raspberry Awards), в номинации «худший режиссер» и «худший сценарий».

Впрочем, выдвигать можно было по всем номинациям, без исключения. Актриса, играющая героиню, с первого до последнего эпизода похожа на отозванную из декретного отпуска даму в состоянии токсикоза, все ее партнеры – подобны бедным родственникам, согласившимся сыграть за полцены; действие переполнено производственными совещаниями, выражениями лиц, от которых хочется отвести взгляд в сторону; диалоги на политическую тему в контексте вечности; положительные и отрицательные герои настолько неотличимы друг от друга, что было бы лучше, если бы их облачили в репрезентативные наряды (например, хорошие – синие, плохие – красные робы); спецэффекты настолько примитивны, что глядя на них от неловкости не краснеют лишь дети, чья любимая игра после возращения домой из детского сада пока еще Angry Birds, Farmerama и тому подобные.

«Объективизм» как движение, это всего лишь бизнес-проект, продажа идей Айн Рэнд, воплощенных в книгах. Теперь вот к этому ассортименту добавилась еще пара фильмов. Однако затраченные деньги не вернутся, но беда даже не в этом, а в том, что фильм вызывает отвращение ко всему тому, что там пропагандируется.

И вообще фильм особенно остро обозначает, что основательница «объективизма» более склонна к пропаганде, чем к творчеству. В итоге три части ее «Атланта» напоминают скорее трилогию Брежнева («Малая Земля», «Возрождение» и «Целина»), где также много правильных вещей говорится, но их не хочется слушать, потому что большей частью они банальные.

Выпав из философии, Айн Рэнд так и не достигла мира искусства. И если в литературу она еще как-то могла попасть, будучи напористой, то кинематограф отторгнул ее. Ее роман мог бы стать чтением для подростков, но они предпочтут Гарри Поттера. Такая вот история. Совсем не печальная, но просто поучительная. Движение «объективизма» – это как транснациональная компания быстрого питания, предлагающая гуманитарный фастфуд тем, кто вне академической философии, но кто хочет быть причастным искусству, не имея ни вкуса, ни мировоззрения.
Посредством фильма «объективисты» добавили в свой рацион новый элемент – поп-корн. Однако пакеты так и остались полными. Но самое главное, что обнаружилось, что и книги, в России напечатанные, плохо продаются, и редко кто их дочитывает. Все как всегда приходится делать до конца специалистам: и прочитать в полном объеме чью-то неудачную книгу, и фильм просмотреть до заключительных титров, чтобы помочь извлечь всем урок.

Проделав все это, могу сказать соотечественникам: Атлант Айн Рэнд может расслабиться. Небесный свод держат, да и держали за него, совсем другие герои".